Старина четвероног - Страница 19

Когда наш целакант попался в трал, он оказался в самом низу целой горы пойманной рыбы, и прошло некоторое время, пока разобрали тонны лежавших сверху акул. Тем не менее он после всего этого остался настолько бодрым, что хотел цапнуть капитана за руку. Вся команда на протяжении многих часов после замета развлекалась живым чудищем. Словом, никакая глубоководная рыба не пережила бы таких испытаний. А кто-то называл целаканта хилой, вырождающейся рыбой...

Все эти очевидные свидетельства не позволяли мне согласиться с тем, что рыба живет на больших глубинах. Казалось совершенно невероятным, чтобы целакант или его древние предки были вынуждены «отступить» из-за «конкуренции» с другими рыбами. Я не знаю ни одной современной или вымершей рыбы, которая была бы страшна целаканту — «охотнику рифов». Скорее наоборот, он — подобно еще более крупному хищнику, морскому судаку, — представляет собой страшного врага для большинства рыб, обитающих в зоне рифов. Словом, я поручился бы за него в любой его схватке даже с самыми подвижными соперниками; не сомневаюсь, что и ныряльщик, плавая среди рифов, не был бы в восторге от встречи с целакантом. Оглядываясь теперь назад, я еще более, чем когда-либо, недоумеваю:как могло большинство ученых согласиться с мыслью, что целакант — житель абиссали..

Но одного лишь моего недоверия к версии «труднодоступных глубин» было, разумеется, недостаточно, чтобы решить загадку. Первый вопрос: обитает ли целакант в том районе, где был пойман? Может быть, он просто очень редок, а может быть, его встречали и раньше, но не сообщали об этом? Многие люди не заявляют в музеи о необычных животных, боясь показать себя невеждами. Из-за этого пропадает немало редкостей. Нужно какое- нибудь выдающееся событие, чтобы победить нерешительность; недаром всякий раз, когда пишут о «новой находке», за этим следует поток аналогичных сообщений. Когда в Ист-Лондоне впервые экспонировали цела- канта, многие заявили, что уже видели таких рыб раньше. Один человек рассказал, что несколько лет назад нашел подобную рыбу на берегу севернее Ист-Лондона. Он ничего не смог с ней поделать: она была очень велика и уже разлагалась. Рыбак с траулера вспомнил, как давным-давно в море у Натала они вытащили шесть больших рыб, в которых он теперь признал целакантов. Его капитан велел выбросить их обратно, так как сомневался, что кто-нибудь станет есть столь необычную рыбу. Рассказывались и другие подобные истории, но из-за отсутствия каких-либо надежных доказательств, вроде чешуи или фотографий, невозможно было проверить достоверность этих сведений.

Опросы жителей побережья в районе Ист-Лондона не дали никаких результатов. Никто из рыбаков, занимающихся ярусным ловом, не мог вспомнить, чтобы он поймал или видел что-либо похожее на целаканта. Не было также данных и о поимке целакантов траулерами в районе Ист-Лондона, да и вообще в южноафриканских водах. Между тем многочисленные траулеры день и ночь на разных глубинах непрерывно обшаривают морское дно на большом протяжении вдоль всего нашего побережья.

Прибрежные воды Южной Африки отличаются сильными течениями. Главное из них — Мозамбикское, идущее в южном и западном направлениях, то ближе, то дальше от берега, в зависимости от ветра. Хотя его общее направление остается неизменным, постоянные смещения вызывают нередко почти столь же сильные противотечения. В этих условиях исключительно трудно вести ярусный лов; он коммерчески выгоден только на мелководье. Таким образом, если целакант обитает среди рифов на глубине 200 метров и больше, он как будто мог остаться незамеченным. Но так ли это? Ведь целаканты почти наверное должны были заходить и в более мелкие воды. И уж во всяком случае волны выбрасывали бы на берег больных или мертвых рыб, которые, учитывая их большие размеры, не могли остаться незамеченными. К счастью для меня, вскоре после открытия латимерии в Ист-Лондон пришло государственное научно-исследовательское судно. Оно работало как раз там, где был обнаружен целакант, и ученые всячески старались поймать еще экземпляр или обнаружить хоть какие-нибудь признаки наличия целакантов. Безрезультатно. Все, буквально все, решительно говорило против того, что целакант обитает в море вблизи Ист-Лондона, даже среди скал на значительной глубине.

Любопытно, что большинство ныне живущих примитивных рыб обнаружены в пресных водах. Следовало допустить такую возможность и для целаканта. Но что касается Южной Африки, особенно района Ист-Лондона, то тут это исключалось. Всякий, знающий наши края, поймет почему. Реки Южной Африки очень непостоянны. В паводок они полноводны и стремительны, но большую часть года представляют собой цепочку изолированных маленьких прудов. Во время паводка речную рыбу часто выносит в море, где она гибнет и выбрасывается волнами на берег. Это позволяет получать представление о том, какие рыбы обитают в реке. В засушливую пору фауна прудов малочисленна и бедна видами; к тому же ее постоянно облавливают и часто хищническими способами.

Учитывая все это, казалось просто невероятным, чтобы в реках Южной Африки обитал никем не замеченный целакант; хотя вполне можно допустить существование еще неизвестных видов мелких рыб.

Как я уже говорил, моя жизнь в первые месяцы после открытия была исполнена забот и осложнений, и времени для догадок почти не оставалось. Проблема происхождения и места обитания целаканта была подобна клубящимся у горизонта грозовым облакам; она не шла у меня из головы, не давала мне покоя. Было очевидно, что необходимо снарядить экспедицию на судне, приспособленном для исследовательской работы среди рифов, где невозможен ярусный лов. У меня не было денег, в Южной Африке вообще неоткуда было их взять, и я обратился в крупные зарубежные организации. Тщетно. До меня доносились слухи, будто то одно, то другое учреждение готовит экспедицию в Южную Африку, но никто не появлялся. Тем временем мы разослали на все рыболовные суда листовки с фотографией целаканта и назначили вознаграждение за новые экземпляры. Рыбаки прозвали целаканта Старина Четвероног; это имя осталось за ним и по сей день.